Мир был заинтригован подробностями таинственной смерти. И только те, кто хорошо знал биографию этого человека, спокойно качали головой: такой, как Бобби, не мог умереть в своей постели. Толстый, шумный, наглый и очаровательный обманщик, уходя из жизни, напоследок здорово хлопнул дверью...
Он появился на свет 10 июня 1923 года. Никто не знает его настоящей фамилии — у мясника Мехеля с супругою Ханной, зачавших будущего миллиардера, фамилии попросту не было. Счастливые родители называли своего мальчика (четвертого по счету) «сорванец Лайби». Прошло несколько лет, и венгерский чиновник, заехавший в глухое еврейское местечко в ущелье меж Карпатских гор, зарегистрировал подростка под фамилией «Хох», потому что паренек к тому времени вымахал под два метра ростом, a «hoch», как известно, по-немецки означает «высокий». Спустя еще год приехал другой чиновник, на этот раз чешский, — он наградил юношу христианским именем Ян-Людвиг и сообщил, что 16-летнего еврейского парня, носившего в то время пейсы и соблюдавшего субботу, с нетерпением ждут в рядах чехословацкой армии.
Ян-Людвиг Хох не успел послужить Чешской республике — началась Вторая мировая война. По селу Златинске Доли, где проживали родители юноши, поползли слухи о некоем Адольфе Гитлере, который со дня на день завалится незваным гостем и отправит всех в концлагерь. Родители стали всерьез поговаривать о бегстве за рубеж «Сорванец Лайби»не стал дожидаться, пока уважаемые родители примут решение. Он сбежал из дома первым.И правильно сделал...Его родители , сестры и братья погибли в концлагере Аушвиц.
Это произошло так: вместе с приятелем Лайби отпросился у родителей на пару дней в Будапешт — «посмотреть на трамваи». Уроженцы дикого карпатского края никогда раньше не то что трамваев или асфальтового тротуара не видели — они довольно смутно представляли себе, что такое ботинки. Огромный город Будапешт поразил воображение впечатлительного юноши. «Мне захотелось когда-нибудь купить себе трамвай», — вспоминал он. Пройдет всего 30 лет, и повзрослевший еврейский Лайби сможет при желании скупить все трамваи Будапешта... Возможно, он предчувствовал это. И понимал, что для будущего успеха нужно принять два важных решения. Во-первых, навсегда забыть, что такое отчий дом и Златинске Доли. И, во-вторых, срезать пейсы и снять с головы кипу...
Юноша раздумывал недолго. Он сел в поезд до Стамбула, где тайком пробрался в трюм парохода, отправлявшегося в Марсель. Там же, в трюме парохода, блудный сын мясника Мехеля, с детства читавший Талмуд под бдительным отцовским присмотром, превратился во француза по фамилии де Морье.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
«Там, в трюме парохода, я долго плакал, думая о родителях, — признается он впоследствии в одном интервью. — Я понимал, что больше никогда не вернусь в Златинске Доли». Максвелл ошибался. Ему суждено было еще раз пройтись по улицам родного села — спустя четверть века он приедет туда на советском правительственном лимузине в окружении корреспондентов «Правды» и сотрудников КГБ. Его будут встречать концертами и хлебом-солью. Максвелл будет говорить тосты за здоровье советских людей, пить водку, есть икру...
Но это произойдет только в 1969 году.
А пока дорога к грядущей славе лежала для Максвелла через армейский призывной пункт. В 1941 году началась его успешная карьера в британской армии — он был снайпером, разведчиком, администратором оккупационных властей... И даже получил «Военный крест» из рук славного генерала Монтгомери.
Проворный де Морье был среди первых британских солдат, вошедших в Париж. Парижанки как могли сердечно благодарили солдат-освободителей. В шумном ресторанчике на Монмартре лейтенант де Морье встретил свою будущую супругу. «Это была любовь с первого взгляда», — скажет потом Бетти, дочь лионского торговца тканями. Рослый темноволосый лейтенант поразил ее своими фантастическими амбициями. «Обещаю тебе, любовь моя: скоро я cтану миллионером и депутатом парламента».,Возможно, Бетти не воспринимала всерьез обещаний возлюбленного (она была на три года старше и пережила суровую школу жизни в оккупированном городе). Напрасно. Любвеобильный супруг Бетти выполнит все обещания до единого. Даже самое последнее, шутливое — о том, что у них будет семеро детей. За 50 лет совместной жизни Бетти предстоит рожать даже не семь, а девять раз.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Максвелл с семьёй
Я же выполнил свои обещания!» — кричал Бобби — и был прав. Задача номер один — стать миллионером. Он сделал это при помощи советских коммунистов. По мнению большинства биографов, именно они сделали его богачом. Москва создала феномен «красного миллиардера», так иногда называли Максвелла недоброжелатели. А все началось, как и полагается, с бутылки русской водки. Британской администрации в оккупированном Берлине понадобились люди со знанием немецкого и русского языков. Лейтенант де Морье свободно говорил на немецком, французском, английском, венгерском, болгарском, чешском, словацком, украинском и русском, а кроме того, знал иврит и идиш. С советскими офицерами выходец из Прикарпатья легко находил общий язык — он признавался, что с ними «даже больше расслабляется, чем с англичанами». Однажды, в первый день Нового 1946 года, коллеги застали лейтенанта де Морье в обществе полковника советской разведки. Они были вместе уже четвертые сутки, о чем красноречиво свидетельствовала батарея пустых бутылок под столом.
Дружба с советскими разведчиками самой что ни на есть «красной нитью» проходит сквозь всю биографию Максвелла.
Перебравшись из Берлина в Лондон, лейтенант де Морье преобразился в очередной раз. Он облачился в ярко-синий однобортный костюм и стал британским коммерсантом. Поначалу его звали Лесли Джонс. Но через полгода, примерив на себя еще с полдюжины вариантов, «сорванец Лайби» наконец остановился на древней шотландской фамилии Максвелл. Он купил многоэтажное здание в центре британской столицы и назвал его «Максвелл хаус. Формально в этом доме издавались научные книги. На самом деле здесь торговали цементом, фарфором, спичками, куриными окорочками... Бобби Максвелл обнаружил в себе талант великого негоцианта. Под прикрытием солидного издательства действовал крупнейший центр мировой бартерной торговли с соцстранами — разумеется, в обход антисоветских правительственных эмбарго.
В середине 50-х годов агенты ЦРУ недоумевали: откуда появился в Китае американский стрептомицин (несмотря на строжайший запрет продавать Пекину медикаменты)? А дело было так: «Дом Максвелла» закупил у китайцев шелк и фарфор. Продал его аргентинцам в обмен на свинину. Мясо привез в Голландию, где его переработали в консервы и пристроили в ГДР в обмен на цемент. Цемент сбыли канадцам, которые предоставили закупленный в США стрептомицин. В результате — первый миллионный заработок для Бобби и приглашение посетить Пекин с неофициальным визитом.
Первый миллион, заработанный при помощи московских коллег, стал фундаментом будущей империи