История, которую я расскажу, произошла в тихом, провинциальном городе, утопающем в зелени с хорошим и красивым названием Зеленодольск, расположенном в 35 км от Казани. Я сам родом из этого замечательного города, находящегося на берегу реки Волга и являющимся связующим звеном между тремя республиками Татарстан-Марий Эл-Чувашия, жители которого на производствах собирают крейсерные и ракетные корабли, холодильники «Позис», мебель «Икеа». Два берега Зеленодольского района соединяет исторический и стратегический объект - Романовский мост.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Время в Зеленодольске не торопится, кажется, что оно задержалось в уютном советском прошлом. Есть такие места, где можно свободно переместиться на полвека назад.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Именно в одном из таких домов, на той же улице произошла история, о которой пойдет повествование ниже.
Летом, 1960 года возле этого памятника Ленину
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
появилась афиша, написанная от руки: «18 августа в 19 часов на сцене ДК «Родина» состоятся гастроли Омского театра музыкальной комедии. Приглашаем всех жителей Зеленодольска на весёлую оперетту «Морской узел»!» В этот день не вернулась домой Надежда Токарева, родителям она сказала, что идёт на оперетту.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
На следующий день обеспокоенные родители девушки принялись ее искать. Обратились они и в отдел милиции. Через трое суток после пропажи человека, завели уголовное дело и начали проводить разыскные мероприятия. Опросили коллегу Токаревой, которая по заданию профкома занималась распространением билетов и та сообщила, что Надя, от культпохода в оперетту отказалась. За день до своего исчезновения, 17 августа ей исполнилось 23 года.
Середина августа, рядом Волга, поэтому первой версией было случайное утопление Токаревой, но поиски на городском пляже никаких результатов не дали. Тем временем, папка, заведенная по факту исчезновения девушки, начала пополняться новыми документами. Из характеристики, полученной с места ее работы, значилось: «В Зеленодольском проектно-конструкторском бюро проработала с 1957 года, сначала архивариусом, а затем табельщицей. Показала себя положительно, отличалась хорошим качеством учета. Была вежлива, тактична, требовательна и дисциплинирована. Была очень общительна и отличалась веселым характером, за что пользовалась авторитетом и любовью сотрудников».
Следователи шаг за шагом восстанавливали ее маршрут в тот роковой для девушки день. Отрабатывались все знакомые и последние контакты. Из заявления отца девушки следует, что Надежда ушла из дома нарядно одетая в дом культуры, откуда уже не вернулась. Со слов родителей дочь уходила со своей подругой Алевтиной Семеновой. Допросив подругу пропавшей девушки, сыщики установили, что Токарева идет на свидание с Геннадием Тишкиным. Семеновой показалось странным, что Надя перед выходом съела кусок сливочного масла. Та пояснила ей, что обычно это делается для того, чтобы не опьянеть.
Отработав окружение пропавшей, сыщики установили, что из всех представителей мужского пола, наибольший интерес она проявляла к вратарю местной футбольной команды, игры которой регулярно посещала. Футбол в Советском Союзе был не менее популярным, чем в Бразилии. Играли во дворах, в каждом городе СССР был свой любимый футбольный клуб, состоявший из местных воспитанников, и даже в столичных клубах не было легионеров-иностранцев. Играли на интерес, за свой завод, район, город, но не на деньги. Люди приходили на стадион поглазеть на своих любимых футбольных кумиров, не меньше, чем на эстрадных звезд. В Зеленодольске также имелась своя футбольная команда, одна из сильнейших в Татарстане. Ворота местного «Прогресса» на стадионе «Комсомолец» защищал вратарь Гена Тишкин, подающий большие надежды.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Для вратаря ноги не так важны, как например, для форварда, но вот руки… У Тишкина они были сильные, хваткие, длинные. Он не раз выручал свою команду и оживлял трибуны, с которых, вскакивая, болельщики скандировали: «Тишкин! Тишкин!» Не удивительно, что парня вскоре заметили и пригласили играть в казанский «Рубин».
Со слов тренера Тишкина, днем, 18 августа он подошел к нему, показал два билета и отпросился с вечерней тренировки, сказав, что собирается со своей девушкой на оперетту. Тренер не стал возражать, но предупредил, что на следующий день запланирована ответственная тренировка. Однако, на эту игру Геннадий не пришел, что для него было необычным. Итак, все дороги вели к Тишкину. Следователи направились к нему домой. В то время 21-летний Тишкин проживал в коммунальной квартире дома №2 по ул. Энгельса вместе со своей матерью Просковьей Загульской. К появлению милиции мать и сын отнеслись сдержанно. Они подтвердили, что Надя заходила в гости, а потом ушла. Обыск комнаты футболиста не дал никаких результатов, если не считать изъятой бутылки из-под коньяка.
В провинциальных городах граждане о своих соседях знают буквально все. Но поквартирный обход и опрос соседей какой-либо значимой информации о местонахождении Надежды не дал, хотя бабушки нелестно отзывались о жильцах интересуемой следователей квартиры. Гена ни с кем никогда не здоровался, ничем, кроме своего футбола, не интересовался. Его мать была жестокой женщиной, однажды, после ссоры с соседкой, в отместку сломала ее кошке лапу.
Шло время, а девушка, ни живой, ни мёртвой оставалась ненайденной. Милиционеры прочесывали лесные посадки, искали тело в выгребных ямах и колодцах, водолазы провели тщательное обследование дна пляжа и болот вблизи города, но всё было тщетно. А вскоре в местной газете «Зеленодольская правда» появилось объявление: «18 августа сего года Надежда Токарева, 23 лет, в 20 часов ушла из дома в ДК «Родина» и не вернулась. Её приметы: среднего роста, волосы светло-русые, короткие, завитые. В ушах клипсы с лунным камнем». Конечно, сыщиками был досконально изучен и сам разыскиваемый объект: личная жизнь, привязанности, характер, поведение. И надо признать, им хорошенько пришлось попотеть, отслеживая, куда именно тянутся от Токаревой веревочки: одна, вторая, ..., пятая и каждая веревочка - это мужчина. Чтобы отработать весь круг подозреваемых, следователям даже пришлось отправиться в командировку в Белгород, к «жениху» Надежды. Правда сам парень, о том, что он жених, как-то не догадывался. Он проходил срочную службу в Зеленодольске, во время увольнения в город, крутил романы сразу с несколькими девушками и всем обещал вернуться. Выяснили также, не могла ли Токарева уехать к родственникам в Чистополь или Кронштадт. В каждый из этих городов были направлены телеграммы, но в ответ сообщили, что к родственникам она не приезжала. Пропавшую девушку искал весь город, при этом многие зеленодольцы твердили, что в день исчезновения Токареву видели идущей под руку с Тишкиным. И тогда следователь вызвал вратаря к себе в кабинет на беседу, зачитал ему показания многочисленных свидетелей, но тот сообщил, что 18 августа 1960 года он должен был отдать Наде проспоренный коньяк. Спор был пустяковый, Гена сказал, что пригласит на танец любую девушку, и она согласится, на что Надя рассмеялась и предложила пари. Он подошел к одной девице, та отказалась, вот и проиграл. Сам он бутылку купить не мог, т.к. тренер был строгий, ни пить, ни курить не разрешал, а если бы его увидели в винном отделе магазина, обязательно бы донесли тренеру. Поэтому он дал деньги Наде, и она купила коньяк и конфеты.
Надежда неровно дышала к вратарю Тишкину, проспоренный коньяк был лишь поводом для встречи. Девушка сделала завивку, надела новое платье, коричневые замшевые туфли и черные сетчатые перчатки. Возможно, она мечтала поменять свою фамилию, стать Тишкиной и нарожать от Геннадия детей.
Далее Тишкин пояснил, что они погуляли в парке, после зашли к нему, где распили бутылку. Затем он пошел ее провожать до выхода из подъезда дома. Она собиралась в дом культуры на оперетту, но он отказался, т.к. перед тренировками ему надо было выспаться. Больше он ее не видел.
Улик против Тишкина не было и его пришлось отпустить. За распитие спиртных напитков ему грозило лишь взыскание от тренера. Следствие опять зашло в тупик, Токарева как-будто сквозь землю провалилась.
Из характеристики Геннадия Тишкина: «В футбольном клубе «Рубин» работал с 1961 по 1966 годы, с перерывами, связанными с нарушением спортивного режима. Как вратарь был растущий, но на матчах вел себя нервозно, допускал излишнюю горячность, сказывающуюся на всей команде. Характер неуравновешенный, замкнутый. Год учился в физкультурном техникуме, но учебу бросил».
Тишкин терял хладнокровие, заметно нервничал, стал часто пропускать мячи в свои ворота. Как он говорил позже, ему начала мерещиться Надя, ему казалось, что она сидит на трибуне, позади его ворот и плачет. Гена начал пить, водка на время успокаивала, но затем видения повторялись. Даже болельщики заметили, что после 1960 года он на воротах начал вести себя очень нервно.
С момента исчезновения Токаревой прошло уже 6 лет. Несчастные родители пропавшей девушки писали письма в Москву, Генеральному прокурору, Министру внутренних дел, председателю КГБ и даже в газету «Известия». Мать обращалась к гадалкам и те, получив деньги, давали туманные надежды.
Тем временем, Тишкин женился, ему дали в Казани квартиру, но счастье в их дом так и не заглянуло. Когда допрашивали его жену, она рассказывала, что он злоупотреблял спиртным и вел себя неадекватно. Пытался сброситься с балкона, повеситься в ванной, втыкал себе в грудь вилку. Просыпался ночью и говорил, что его кто-то душит, что у него гниет голова. «Скелет в шкафу» преследовал его все эти годы.
Летом, 1966 года следственную группу возглавил новый руководитель – старший следователь прокуратуры ТАССР Николай Бочковский. Тогда была придумана хитроумная комбинация: в команду «Рубин» под видом игрока был внедрен нападающий из «Динамо», который с первых дней «приклеился» к Тишкину, сопровождал его везде, вместе с ним выпивал и однажды спровоцировал на улице хулиганскую драку, в ходе которой подъехала милиция и их обоих забрали и поместили в изолятор временного содержания. На третий день содержания в изоляторе динамовский футболист признался Тишкину, что когда-то совершил убийство. Геннадий был поражен, что оказывается, не только он один скрывает убийство, а есть еще «коллега по несчастью» и открылся ему, что тоже однажды убил девушку в 1960 году и шесть лет это преступление остается не раскрытым. И в этот момент его пригласил к себе в кабинет следователь Бочковский.
Когда Тишкин понял, что «попался на крючок» и больше нет смысла отпираться, он начал давать показания. В тот день, 18 августа 1960 года, после того, как они с Надей пришли к нему домой, втроем, вместе с его матерью распили бутылку коньяка, потом вторую. Потом он пошел провожать ее до дома, но проходя мимо сараев, расположенных во дворе, уговорил зайти туда. Между ними начались интимные отношения, но когда дело дошло до самого главного, его подвела «мужская сила» и Надежда подняла его на смех. Находясь на пике эмоционального возбуждения, помноженного на алкогольное опьянение, вратарь Тишкин вогнал свою могучую ладонь ей между ног и вырвал внутренние органы. Потом он заснул, а когда проснулся, увидел, что она сидит на земле в луже крови. Он побежал к матери и рассказал о случившемся, на что та лишь сказала «Дурак ты, Гена» и пошла в сарай, а когда вернулась, сообщила, что Надя мертва. На следующий день Тишкин на тренировку не пошел, а на третий день они вместе с матерью пошли среди ночи в сарай и закопали тело девушки. Над могилой они сложили поленницу, чтобы не было видно свежевырытой земли. Тишкин после этого ни разу в сарай не заходил, боялся. Чтобы скрыть следы преступления, через три года мать Гены выкопала останки и сожгла их в домашней печке, а пепел выбросила в мусорный бак. Позже, чтобы не пропадать добру почём зря, хозяйственная Просковья углубила могилу, приспособив ее под погреб. Там на протяжении многих лет она хранила продукты, а в самом сарае держала домашний скот и кур. Призналась она в содеянном лишь после того, как от Тишкина ей передали записку о том, что он во всем сознался и просил говорить только правду.
Несмотря на признания самих обвиняемых, следствие не располагало материальными уликами совершенного преступления. Для их поиска следователь Бочковский выехал на место преступления. Земля в сарае, где произошло убийство, была буквально просеяна в поисках костей пропавшей Токаревой, мелкая горстка которых была направлена в республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы. То, что тело отсутствовало, осложнило дальнейший ход следствия, потому что невозможно было определить причину наступления смерти, а от этого зависело очень многое. То ли вменить Тишкину статью, предусматривающую причинение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, которая предусматривает только лишение свободы, то ли обвинить его в совершении убийства, которая, в том числе предусматривала смертную казнь. Таким образом, от экспертизы зависела квалификация действий обвиняемого.
22 ноября 1966 года в Верховном суде ТАССР началось слушание по делу об убийстве Токаревой. Обвинитель просил приговорить подсудимого к расстрелу, а его мать – к самому строгому наказанию. Через четыре дня мать и сын были осуждены. Мать вратаря была приговорена к пяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима, ее 27-летний сын был приговорен к расстрелу за умышленное убийство Токаревой.
Сразу после оглашения приговора, бывшего вратаря казанского «Рубина» поместили в «дом смертников» казанского изолятора №1. Отсюда он писал многочисленные кассационные жалобы и прошения о помиловании. Пытался объяснить, что убивать Токареву не хотел, что все произошло случайно из-за обидных для мужчины слов. Пыталась разжалобить суд и супруга Тишкина, просила не лишать сына отца, но «Москва слезам не верит». Верховный суд РСФСР был не умолим и в апелляции отказал. Геннадий начал потихоньку сходить с ума в камере смертников в ожидании, когда поступит команда «Тишкин, на выход!».
Но 5 апреля 1967 года Президиум Верховного Совета РСФСР неожиданно смиловистился над бывшим спортсменом, заменив смертную казнь десятью годами лишения свободы. Освободившийся из пермских лагерей, истощенный неволей, Геннадий Тишкин вернулся в Казань в апреле 1977 года и был трудоустроен на предприятие по переработке кожи, где характеризовался как дисциплинированный и ответственный работник, несмотря на то, что ему, как освободившемуся из мест лишения свободы полагалась «черная», грязная работа.
Собравшись с силами, Тишкин однажды все же посетил стадион «Комсомолец» в Зеленодольске, где встретился со своим бывшим тренером и игроками местного футбольного клуба «Прогресс», но никаких дружеских объятий во время встречи не последовало, люди отводили глаза от вратаря-изгоя и сторонились его.
Умер бывший вратарь в мае 2002 года в возрасте 63 лет в одиночестве от алкоголизма…
Тема: Отчаянный вратарь (Прочитано 43831 раз)