Давным-давно мне подарили замечательный сборник рассказов "Блуд на крови" Валентина Лаврова. Данная книга повествует о преступлениях прошлого от Петра I до начала XX века. Не сочтите за рекламу, но данные рассказы по истине интересные. Одна из прочитанных историй запала мне в душу и я хочу Вам её рассказать, в качестве, так сказать, "пробного шара". Описанные ниже события произошли в Москве близ Тургеневской площади в начале XX века. В 1970-х и 2000-х на площади провели две обширные реконструкции, так что её нынешний облик сильно отличается, от того, что было раньше. Например, дома №8 из которого ранними утром вышел один из героев рассказа больше нет на карте. Но в описываемое мной время Россия хоть и была близка к революционным потрясениям, но все ещё благоденствовала, по крайней мере, если верить Валентину Лаврову.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Пример архитектуры старой площади, доходный дом ГубонинаИтак, по мраморным ступенькам лестницы дома №8 вышел Яков Давыдович Рацер "торговец топливным и лесным материалом". Человек довольно известный он собирался на 80-летний юбилей своей тетушки. Такой ранний выезд был обусловлен тем, что в полдень Рацер уже собирался быть в Правлении банка.
Внизу его уже ждала коляска запряженная парой жеребцов, рядом с экипажем, ожидая богатого господина, стоял кучер Терентий Хват бывший акробат, человек хоть и невысокого роста, но необычайно ловкий и жилистый.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Цирк в котором выступал Терентий ХватКоляска двинулась с места, Рацер напоследок бросил взгляд на дом, увидел традиционные портьеры, шторы и вдруг в окне второго этажа он заметил нечто шокирующее. Яков Давыдович знал, что за этим окном квартира Льва Григорьевича Абрамова, библиофила, который только вчера хвалился приобретением Острожской библии 1581 года издания.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Острожская бибиля, последнее приобретение АбрамоваОправившись от шока и, не взирая на недовольство кучера, резонно утверждавшего, что возвращаться с дороги последнее дело, Яков Давыдович заставил Терентия развернуть коляску. Экипаж остановился возле дома, Рацер посмотрел в окно второго этажа и чуть было не упал в обморок - в окне был виден висельник.
Придя в себя, торговец съездил с кучером за городовым, втроем они вернулись к дому, где уже собралась приличная толпа, горячо обсуждавшая, почему такой благополучный человек как Абрамов наложил на себя руки. Из толпы выделялась Марианна Пятакова, консьержка дома №8, она припоминала как вчера поздно вечером Лев Григорьевич отправился к молодому человеку, с которым познакомился незадолго до этого. Новый знакомый обещал Абрамову продать несколько редких печатных изданий. Встреча так и не состоялась, по адресу которому дали библиофилу оказалась крестьянская хибара. Лев Григорьевич вернулся домой грустным и рассерженным. Вот консьержка и сделала вывод, что с расстройства мужчина наложил на себя руки.
На место трагедии прибыли фотограф и дактилоскопист Юрий Ирошников, судебный медик Григорий Павловский, частный пристав Мясницкой части Николай Диевский и известный сыщик Аполлинарий Соколов.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Аполлинарий Николаевич Соколов в представлении современного художникаВыслушав рассказ Пятаковой и отметив для себя, что накануне к Абрамову никто не приходил и вообще ни у кого посторонних не было, сыщики прошли к квартире библиофила. Дверь была закрыта, замок без повреждений, окно закрыто, но вот форточка была открыта нараспашку. Отменивший свою поездку Рацер сообщил, что Лев Григорьевич окно вообще не открывал, ведь пыль очень вредна для книг. Стали вскрывать замок, но ничего не получилось, оказалось, что дверь закрыта изнутри на задвижку. Наконец, вскрыв квартиру с помощью лома, сыщики вошли в апартамент, принадлежащий пожилому библиофилу.
В трехкомнатной квартире с кухней, в самой большой комнате в петле висел труп. Веревку, которая крепилась в крюку на котором висела люстра, сыщики аккуратно перерезали, сохранив узел. После этого тело осмотрел доктор вместе с легендой сыска Соколовым. Заключение доктора было однозначное - самоубийство, след странгуляционной борозды на шее полностью соответствовал материалу и форме петли, а также ее косо восходящему направлению. Мнение доктора поддержал Юрий Ирошников. Он уже успел сфотографировать следы волочения стола и следы стула на скатерти стола. Картина вроде была ясная - старик пододвинул стол, поставил на него стул, привязал веревку к крюку и повесился оттолкнув опору.
Тело отправили в морг на вскрытие, начался долгий и нудный обыск, в квартире было очень много шкафов с книгами. Создавалось впечатление, что ничего не тронуто. В одном из шкафов нашли пакет с акциями Русского торгово-промышленного банка общей стоимостью 75 тысяч рублей, рядом лежали крупные ассигнации - 31 тысяча рублей. Многочасовой обыск в итоге завершился ничем, кроме того посыльный привез заключение от доктора, в котором ясно было написано «никаких признаков насильственной смерти нет».
Следственная группа направилась на выход, Аполлинарий Соколов последний раз осмотрел квартиру, взглянул на злополучный стол, приподнял край длинной скатерти и под ней обнаружил свернутый вчетверо листок бумаги - чертеж. Восемь горизонтальных линий пересекали множество вертикальных, из получившихся маленьких прямоугольников двенадцать были отмечены красным карандашом. Конечно, чертеж мог принадлежать самому библиофилу, но чутье сыщика подсказывало, что эта схема принадлежала другому человеку, который двигал стол, а значит скорее всего был убийцей Льва Григорьевича Абрамова.
Квартиру опечатали, расследование продолжалось. Сыщики выяснили, что библиофил овдовел в 1901 году, с той поры вел замкнутый образ жизни. Принимал у себя только двух человек: известного библиографа и библиофила, чиновника Управления удельного округа Дмитрия Ульянинского и своего сына.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Дмитрий Васильевич УльянинскийСына библиофила звали Дмитрий, в свои 40 лет, он работал инженером-экспертом в акционером обществе "Диана". На момент смерти отца отпрыск был в командировке в городе Рязани, его известили телеграммой и он с первым же поездом вернулся в Москву. Никакой версии произошедшего у Дмитрия Львовича не было, он был растерян и изумлен, но когда Соколов показал ему найденный чертеж, сын коллекционера вдруг занервничал, впрочем сыщику он сообщил, что чертеж видит впервые. Наследника отправили на дактилоскопию, дело в том, что на найденном чертеже был обнаружен четкий отпечаток указательного пальца. Проведенная экспертиза подтвердила, что схему держал в своих руках никто иной, как Абрамов младший. История становилась все запутанней и запутанней.
Дмитрия арестовали по подозрению в убийстве отца, но он вины не признал, а отпечаток объяснил тем, что приносил отцу бумагу и естественно на ней есть его отпечатки. Обыскали квартиру подозреваемого, но ничего, что могло бы доказать вину наследника в квартире не нашли. Более того, в конторке действительно была стопка бумаги, похожей на "чертежную". Абрамова младшего пришлось отпустить.
Последней надеждой следствия был Дмитрий Васильевич Ульянинский. Вместе с Аполлинарием Соколовым букинист прибыл на квартиру покойного друга. Конечно, Дмитрий Васильевич досконально не знал все книги коллекции Льва Абрамова, но он знал где лежат наиболее ценные экземпляры и где лежит каталог. Главные ценности хранились в большом шкафу, где как раз было семь полок, однако, вместо раритетов в первом ряду стояли дешевые издания. Ульянинский и Соколов сравнили расположение ценных книг с чертежом - пропали именно те издания, которые находились в прямоугольниках помеченных красным карандашом. Исчезли одиннадцать первопечатных книг выходивших в 16-м веке в типографиях Ивана Федорова, Острожского, Невежина. Двенадцатой пропажей стала жемчужина коллекции — альбом «Отечественная война» со 113 карикатурами на Наполеона. Все эти книги представляли исключительную ценность и стоили очень много денег.
Подозрение вновь пало на наследника, за ним установили слежку, прослушивали его телефон, но результата не было, следствие вновь зашло в тупик. Возможно преступление так и не было бы раскрыто если бы не Яков Давыдович Рацер.
Его кучер, упомянутый выше Терентий Хват, заболел, сердобольный торговец решил его проведать и с гостинцами нагрянул к извозчику домой. На стене у кучера Яков Давыдович увидел замечательную старинную гравюру о чем и поспешил сообщить следствию.
Уже через час в гостях у Терентия был Соколов, вместе с Ульянинским и ещё одним букинистом. Пока Хват пытался прийти в себя от испуга, эксперты однозначно определили, что гравюра - это работа Теребенева «Наполеон с сатаною» — из пропавшего альбома «Отечественная война».
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Карикатура "Наполеон с сатаной после сожжения Москвы"Пять дней арестованный кучер хранил молчание, но в итоге сдался. Терентий рассказал, что сын покойного, угостив его в трактире водкой, предложил пять "катюш" (то есть 500 рублей) за простое дело - забраться в папин дом через окно и украсть книги, тут же был нарисован чертеж. Дмитрий Львович уверял, что отца он из дома спровадит, а сам уедет в командировку, чтобы отвести от себя подозрения.
Терентий, в прошлом акробат, легко влез в форточку, набрал книжек, но тут домой вернулся Абрамов. Спрятавшись за дверью вор дождался пока хозяин закроет квартиру на задвижку после чего слегка его придушил. Пока букинист лежал в обмороке Хват вполне мог бы убежать, но в его голове родилась мысль повесить Льва Григорьевича, чтобы все сочли произошедшее самоубийством. Грабитель подвинул стол, принес стул, нашел на кухне веревку и повесил хозяин квартиры, вот только во время всех этих перестановок бывшая звезда цирка умудрился потерять чертеж, искать пропажу было уже некогда, забрав книги и поставив на их место дешевые издания Терентий Хват покинул место преступления тем же путем, то есть через форточку. Книги он отвез своей свояченице, вот только одну понравившуюся картинку убийца оставил себе, он и предположить не мог, что по этой гравюре его найдут.
Теперь уже и Абрамов младший не запирался. Организатором преступления действительно был он, уже немолодому человеку были нужны деньги, чтобы с шиком съездить в Ниццу вместе с любимой женщиной. Отец о таких вещах и слышать не хотел, а тут появился некий князь, который за раритетные издания предлагал немыслимые деньги.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Столица Лазурного берега - НиццаПослесловие:Терентий Хват получил девять лет каторги, Дмитрий Львович Абрамов три с половиной.
Букинист Дмитрий Васильевич Ульянинский напечатал тиражом 325 экземпляров трехтомный каталог своей обширной библиотеки, бывший чиновник умер в феврале 1918 года.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Каталог Д.В. УльянинскогоЯков Давыдович Рацер остался в России, после большевистского переворота потерял всё, но в годы НЭПа организовал торговое предприятие. Дела пошли в гору, в частности изданный в 1927 году «Список абонементов московской городской сети» сделал именно Рацер. В начале тридцатых бывший "торговец топливным и лесным материалом" уже работал на Кузбассе, где и был арестован в 1936 году, до вынесения приговора 75-летний Яков Давыдович не дожил.
Сыщик Аполлинарий Николаевич Соколов после революции уехал в Париж, где и умер в нищете.
Библиотека Абрамова, потеряв хозяина, разлетелась по всему миру.
Использованная литература:Рассказ взят из книги Валентина Викторовича Лаврова "Блуд на крови"
В оформлении использованы изображения со следующих сайтов:
http://moscowstories.ru/http://www.letopis.info/http://ru.wikipedia.org/http://lib.rus.ec/http://biografia.ru/http://virtualrm.spb.ru/http://www.ozon.ru/http://tvoyariviera.com/http://shkolazhizni.ru/P.S. Друзья, сильно не бейте. Писалось на одном дыхании, поэтому за возможные грамматические и пунктуационные ошибки прошу простить.
Update. По совету уважаемой
MaryAngel, вношу дополнение относительно времени, когда произошло убийство.
К сожалению, в книге, насколько я помню, год не указан.
Но:
1. В книге упомянут месяц август
2. В книге есть упоминание о расклейке афиш Художественного театра - "Мольер. Мнимый больной. Эскиз и декорации А. Бенуа"
3. Данная постановка была в 1913 году (если верить Краснодарскому академическому театру драмы)
Итого, можно предположить, что в рассказе речь идет о августе 1913 года.
Косвенно это подтверждают слова Валентина Викторовича Лаврова, о том, что революция была не за горами, а также то, что следующая история в книге датирована 1916 годом.
Тема: Смерть библиофила (Прочитано 33533 раз)