Здесь сделаем отступление, чтобы попытаться понять, каким же было отношение англичан к межрасовым бракам, ведь, согласитесь, факт такой явной дискриминации и агрессии по отношению к семье Лоры и Махмуда в стране, которая сегодня чуть ли не впереди планеты всей в делах прав и свобод человека, всего каких-то 70 лет назад, поражает.
На тему межрасовых семей и отношения к ним в Британии написано много занимательных трудов и исследований, она живо обсуждается и сегодня, особенно, в связи с женитьбой Меган Маркл и принца Гарри, у детей из смешанных браков и их родителей берутся интервью, проводятся опросы, на основе чего создаются целые телевизионные циклы. Однако не стоит думать, что эта тема новая для британского общества.
Чёрные рабы стали появляться в Британии в 16м веке, и в 17 и 18 веках образовались целые династии, которые богатели за счет труда рабов на плантациях Барбадоса и других Карибских островов.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Рабы считались собственностью владельца, и подобно другому имуществу, указывались в перечне инвентаря плантации и в списках наследуемых товаров на страницах бесчисленных завещаний.
Закон об отмене рабства в 1833 году формально освободил 800 тысяч африканцев, считавшихся тогда имуществом своих владельцев. Менее известен однако тот факт, что тем же законом была предусмотрена денежная компенсация за потерю имущества владельцам освобождённых рабов, компенсация за счет налогоплательщиков! Правительство выделило 20 миллионов фунтов (эквивалентно 16-17 млрд фунтов сегодня) для таких компенсаций, и эта сумма была равна 40 % от всех расходов правительства в 1834 году! Надо ли говорить, что бывшие рабы не только не получили ничего, но и должны были бесплатно работать у прежних хозяев 45 часов в неделю в течении 4 лет после освобождения.
Что касается браков между английским населением и африканской расой, уже в произведениях Шекспира мы находим примеры таких союзов, и с течением времени они стали в Британской империи повсеместным явлением. Причем они заключались во всех классах английского общества. Но то, что они существовали, не означает, что их не порицали.
Однако, если люди высшего общества были защищены от людской молвы и агрессии своими деньгами и статусом, то людям из среднего и низшего класса, вступившим в отношения с представителем другой расы, приходилось особенно тяжело.
И хотя Британская империя владела колониями и протекторатами в разных точках Земли, и китайцы, индийцы, африканцы, жители Карибов давно живут в городах ее, браки с другой расой долгое время рассматривались в Англии как недопустимое явление, ведь империя и строилась на идее превосходства белой расы над другими.
Биологи, антропологи издавали целые тома и монографии, в которых в духе евгеники диктовалась идея о том, что при скрещивании белой и черной рас их потомки неизбежно будут слабее обоих родителей, их гены будут нарушены, и они будут неспособны к воспроизводству. Были, правда, и сторонники того, что скрещивание двух рас приведёт к получению потомства сильного и выносливого, заимствующего все наилучшие качества от обоих родителей, но число их было существенно менее, чем сторонников негативного потомства, и их идеи не были столь популярны.
В популярной литературе связь, или создание семьи белым человеком с представителем другой расы изображались как нечто экзотически-эротическое, привлекающее, но опасное и в конце концов несущее трагичные, разрушительные последствия.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Как изображались межрасовые отношения в популярной литературе
Общественное мнение также относилось к межрасовым бракам крайне отрицательно, дети от таких браков, так называемые мулаты, рассматривались как бедные, обделенные, слабые здоровьем, нередко находящие приют в сиротском доме белые вороны, парии, неспособные к жизни.
Мы говорим именно о смеси между белым и черным человеком, потому что смешение с близкими европейскими народами, такими, как тевтонцы, французы, совершенно не порицалось.
Также стоит отметить, что все эти разговоры о превосходстве одной расы над другой велись в Британии с учётом социального статуса. «Цветные》люди занимали высокие посты, могли владеть огромными поместьями и капиталами, добиваться высот в искусстве, браки английского истеблишмента с индийскими принцессами даже рассматривались как укрепление позиций в Индийской колонии, а король какой нибудь отсталой африканской страны явно имел в глазах британцев больше социального веса, чем, пусть и белый, но нищий житель Ист Энда.
Надо отметить, что к белым мужчинам, вступившим в связь с женщинами других рас, отношение было более снисходительным, чем к белым женщинам, связавшимся с азиатами или негроидами. Считалось, что для мужчин-англичан такие межрасовые связи, хотя и нежелательны, но в то же время в неком роде неизбежны, поскольку в странах-колониях Британской империи проживали и работали преимущественно британцы-мужчины, англичанок было гораздо меньше, чем англичан. А сексуальные потребности британца, в конце концов, как полагалось, должны быть всегда во время удовлетворены. А вот отношение к англичанкам, вступившим в брак, или связь, с представителем другой расы, было крайне осуждающим, они мыслились как в первую очередь матери, помогающие империи в рождении и воспитании чистого, сильного потомства, - основы силы и великолепия империи, а их сожительство с другими расами расценивалось как измена родине, крайняя степень непатриотичности, нарушение чистоты расы, им давались разного рода оскорбительные прозвища, и всячески демонстрировалось презрение.
Считалось, что на такое способны исключительно падшие женщины самых низких моральных качеств и сословий.
Связи англичанок с мужчинами других рас основательно беспокоили и прессу, и представителей власти, вплоть до того, что таких женщин наказывали лишением британского гражданства.
После Первой Мировой Войны, в 1919, в крупных портовых городах Британии, в том числе в Кардиффе, вспыхнули агрессивные атаки на чёрных мигрантов. Считалось, что англичане, потерявшие работу на флоте в связи с окончанием войны, рассматривали африканцев как претендующих на их рабочие места. Однако как правило, они проявляли агрессию именно к тем африканцам, кто общался или заключил брак с белой англичанкой, таким образом, эти вспышки агрессии если и были связаны с тяжёлым экономическим положением нападавших, пошатнувшимся после войны, и их уверенностью, что чёрные мигранты отнимают их рабочие места, то практически они выливались в акты насилия только там, где были подкреплены фактором сексуальной зависти («сначала они забрали нашу работу, теперь они забрали наших женщин").
В общем, несмотря на давнее присутствие в Британии мигрантов из африканских и азиатских стран, и распространённость союзов между ними и белым населением, такие браки еще в середине прошлого века встречали протест и недовольство со стороны общества.
И хотя некоторые дети от смешанных браков, проведшие детство в Тайгер Бэй и ему подобных районах, и вспоминают, что никогда не ощущали дискриминации, и их детство было счастливым и идентичным детству любого британского ребенка того времени, очевидно, что далеко не все были столь удачливы.
В 1950е годы не было законов, запрещающих арендодателю отказать в аренде человеку черной расы, и, согласно опросам, только 15 домовладельцев из 1000 были готовы сдать жилье африканскому мигранту.
Такая обстановка привела к тому, что молодая семья Махмуда вынуждена была жить по отдельности, Лора продолжала жить со своей семьёй, а Махмуд снимал жилье вместе с другими иммигрантами.
Очевидно, вскоре паре это надоело, и они решили перебраться в Халл, город в Англии.
На новом месте жизнь показалась им более сносной, и хотя они продолжали страдать от расовых предубеждений, царивших в обществе, в целом, люди в Халле, казалось, были более толерантны к их семье.
Подъем и рост экономики шел тогда столь стремительно, что к 1950м многие города Англии испытывали нехватку рабочих рук, и это породило новую волну мигрантов. В связи с этим все стали еще более привычны к людям из разных уголков Земли, живущим и работающим в Англии.
Халл был похож на Кардифф тем, что в нем тоже имелся оживленный порт и было полно работы для трудолюбивых, добросовестных парней, каким был Махмуд.
В архивах Халла не осталось упоминаний о том, когда именно Махмуд и Лора там жили, но согласно воспоминаниям Лоры, это были 1948 – 1949 годы.
Однако молодой семье не удалось закрепиться в Англии, и когда компания, на которую работал Махмуд, оказалась расформирована, они вернулись в Кардифф и снова поселились в районе Тайгер Бэй.
Но им опять не посчастливилось найти совместное жилье, и пара жила по отдельности, хотя у них к тому времени уже было трое сыновей. Лора с детьми жила со своими родными на Дэвис стрит, а Махмуд снимал комнату на той же улице вместе с другими чернокожими мигрантами. Но даже несмотря на то, что Лора жила отдельно, соседи постоянно подвергали ее насмешкам и унижениям из-за того, что она вышла замуж за чернокожего.
Махмуд же был амбициозным мужчиной, желавшим улучшить благосостояние своей семьи, и несмотря на предубеждение, с которым он и его жена встречались в обществе, он надеялся упорным трудом изменить жизненные обстоятельства, и обзавестись когда-нибудь собственным домом в хорошем районе.