Масару Окуниши - жертва правосудия или хладнокровный убийца?

[Сестрица]

Сегодня, друзья, я расскажу вам историю о преступлении, произошедшем в 1960е годы в Японии.
До сих пор идут споры, виновен ли тот человек, которого за него наказали.

[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

На границе префектур Миэ и Нара, среди туманных гор, расположено место под названием Казу.

[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

Когда-то это была одна деревня, но в начале 20го века ее разделили на две. Та часть, что расположена в Миэ, называется Набари, или еще Ига Казу. Другая часть, которая в префектуре Нара, называется Ямазомура, или Ямато Казу.

В 1960е годы в Ига Казу было 18 домов, а в Ямато Казу - всего 7. Общее население обеих деревень было около 140 жителей, преимущественно оно состояло из фермеров.

В силу сложившегося воедино ряда исторических, социальных и политических факторов, а также экономических реформ, после Второй Мировой Войны в Японии начался экономический подъем, а шестидесятые годы прошлого века стали золотым временем японского экономического чуда.

Страна стремительно менялась и развивалась, внедрялись последние достижения науки и техники, экономические реформы и грамотно расставленные правительством совместно с финансовой элитой приоритеты, а также американское финансирование позволили Японии сделать огромный скачок в экономическом развитии в течении очень короткого времени. Это затронуло не только большие города, но и даже отдалённые деревни.
К тому же Токио избрали в качестве города, где должны были состояться Олимпийские летние игры 1964 года. Поэтому везде царил дух подъёма, радости и гордости за свою страну и надежд на перемены к лучшему.

Не стала исключением и Казу.
Жители обеих деревенек создали Клуб Лучшей Жизни, главной целью которого было поддержание хороших отношений между ними, а также улучшение их быта.

Они хотели, чтобы и их деревня получила выгоду и пользу от экономического роста страны, и часто обсуждали на собраниях Клуба, какие вещи нужно модернизировать, и как это можно сделать.

Кроме того, в клубе регулярно проводились лотереи, и выигравшие семьи могли использовать полученные деньги на то, чтобы улучшить условия жизни - купить новую технику или отремонтировать дом.

 Благодаря клубу, у большинства жителей появились облицованные плиткой ванные комнаты, также почти все семьи обзавелись холодильниками.
"Самая маленькая деревня с самым светлым будущим " - таким был девиз Клуба Лучшей Жизни.
До тех пор, пока не наступило общее ежегодное собрание 28 марта 1961 года.

Женщины приготовили ужин для оставленных дома детей и стариков заранее, нарядились в красивые кимоно, накрасились,  и  радостно отправились на собрание.

Место, где оно проходило, было расположено на холме с видом на Набари Казу. Прежде там было кладбище, и маленький храм, в котором и проходили собрания клуба. 

В течении непродолжительного времени были проведены выборы нового председателя клуба, зачитан доклад казначея, и пришло время для небольшого банкета.

Перегородки между двумя комнатами были удалены, чтобы расставить низкие столики.

Мужчины подогрели бутылки с саке в чайнике, женщины же пили вино из одной большой бутыли объёмом 1.8 литра.

Кроме этого, было полно еды - коробки с разной рыбой, тофу, бобами, рулетами из водорослей, овощами были расставлены на столиках, также  женщины принесли с собой домашние маринованные овощи и другие закуски.

 Прежний Председатель клуба, Мацуо Оиши, поднял тост:

- За всех вас! Я хотел бы сделать как председатель больше для вас, но это был прекрасный год, благодаря вам. Омори, удачи Вам в качестве нового председателя. И, наконец, за клуб, и за здоровье всех его членов!"

Затем все принялись за еду и выпивку.
Атмосфера была оптимистичной, собравшиеся возлагали большие надежды на будущее и на то, что их деревня будет процветать, а жизнь - улучшаться день ото дня.

Но в течении короткого времени настроение присутствующих резко изменилось.
Все началось, когда были допиты первые бокалы.

Лицо одной из женщин исказила странная гримаса, она резко вскочила, и поспешила к выходу. Другая схватилась за живот и упала, причитая "мой язык! Мой язык!"

Мужчины поначалу начали было отпускать шуточки, но уже через несколько минут все женщины задергались в конвульсиях, и смех прекратился. Стало понятно, что по какой-то причине они резко почувствовали сильную боль.

У некоторых пошла пена из рта, другие корчились на полу, схватившись за животы, некоторые уже начали терять сознание. Также многие почувствовали тошноту и рвотные позывы, лица у  женщин сильно покраснели.
 Некоторые попытались дойти до туалета, но упали около двери, другие успели добраться до коридора и рухнули там. Несколько женщин извивались от боли, а другие, наоборот, неподвижно лежали.

Паника охватила мужчин, часть из них  бросились к жёнам и начали их трясти и выкрикивать их имена, чтобы добиться какой то реакции, остальные побежали в деревню, чтобы позвать  родственников.

Прибывший на место доктор пытался справиться изо всех сил, но 17 женщин чувствовали себя очень плохо одновременно, и было непросто позаботиться обо всех оперативно.
Вскоре была констатирована смерть пятерых из них.

 В течении нескольких часов вся деревня прошла стремительную трансформацию от радости к отчаянию и горю.

На место приехали полицейские, и они быстро разобрались, что все, кто почувствовали недуг, пили вино.
Поэтому  оно было изъято для анализа.
 
Между тем полиция приступила к опросу жителей Казу и начала выяснять передвижения каждого из них во время, предшествующее собранию.

29 марта, на следующий после трагедии день, в числе других был опрошен Масару Окуниши. На тот момент у полиции не было никаких причин подозревать его в чем бы то ни было, и они лишь следовали стандартной процедуре, обходя дома местных жителей.

Окуниши подтвердил, что принес вино в храм, где проходило собрание, и также сказал:
"В течении десяти минут после того, как они выпили вино, женщины рухнули на пол. Похоже, тому есть только одно объяснение - мою жену и других женщин убило нечто, что было в вине. Это, должно быть, какой-то яд".

Экспертиза вина, проведённая Институтом общественного здоровья Префектуры Миэ показала, что в нем содержится пестицид с фосфорорганическим  агентом тетраэтилпирофосфатом.
Было похоже на то, что кто-то, действительно,  специально отравил вино.

С самого начала детективы были уверены, что вредителя нужно искать в деревне, а не на этапах производства или, скажем, транспортировки и продажи вина.

 Таким образом, они быстро определили трёх жителей Казу,  которые переносили вино либо держали у себя дома.

Во-первых, это человек, который купил вино и на велосипеде привез его в дом председателя Оиши примерно в 2.45 дня.

Вино находилось там до тех пор, пока не пришёл Окуниши около 5.15. Окуниши взял его и понёс в храм, куда он прибыл пятнадцатью минутами позже, в 5.30.

У этих трёх человек была возможность отравить вино.

Однако Окуниши показался полиции интересным подозреваемым.

35-летний  привлекательный мужчина,  он, несмотря на то, что был женат, имел также любовницу в Казу, и обе женщины умерли в только что произошедшей трагедии.
Однако поначалу он не признался детективам, что изменял жене и хотя они знали, что это ложь, на него не стали давить.

Полиция организовала наблюдение за тремя подозреваемыми и допросила их, но быстро сконцентрировала всё внимание на Масару Окуниши.
Несколько дней патрульная машина приезжала за ним каждое утро, увозила его на допрос, и привозила обратно поздним вечером.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Полиция обыскивает дом Окуниши

Затем, во время очередного допроса, детектив Тошифуми Цзужчи начал настаивать на том, что Окуниши врёт, и им известно, что у него была любовница. Под давлением Окуниши сломался и признался, что изменял жене, и она часто ссорилась с ним из-за этого.

Также он указал полиции, что в деревне были и другие конфликты, в том числе одна женщина, которая постоянно воевала со своей свекровью.

Однако детектив Цзужчи парировал, что люди говорят то же самое о его жене и его любовнице:
- Как ты сам сказал, она знала, что ты изменяешь. Может, поэтому она отравила вино? Имеет смысл, не так ли?

- Нет, она не смогла бы.
- Ты использовал тетраэтилпирофосфат на своих полях, верно?
- Нет, никогда. Я купил немного прошлым летом, но никогда так и не использовал его.

Допрос продолжался часами, и чем больше детектив Цзучжи говорил, тем более Окуниши начинал верить, что, возможно, его жена, действительно была главным подозреваемым?

 Казалось, вопросам не было конца, и Окуниши сказали, что его не отпустят на ночь домой, тогда он спросил о двух других подозреваемых:
- А что насчёт Оиши и Ивамура?

- Мы отправили их домой некоторое время назад, но ты что-то знаешь. Мы не можем отпустить тебя до тех пор пока не выясним, что именно.

Окуниши взмолился:
- Нет, пожалуйста. У моей дочери начнётся начальная школа на этой неделе. Я должен подготовить ее к первому дню учебы. Моя жена мертва. Мне нужно присматривать за домом. Я вернусь завтра, только позвольте мне пойти домой.
 Однако детектив оставался твёрд:
- Ты никуда не пойдёшь, пока не заговоришь.

В это время у Окуниши было кое-что еще на уме, о чем бы он не хотел, чтобы полиция узнала.
Дело в том, что он воровал электричество.

 Каждый раз перед приездом инспектора он настраивал счётчик как положено, чтобы факт воровства был незаметен. Как раз на следующий день инспектор должен был приехать, и Окуниши боялся, что если его не пустят домой, то его манипуляции со счётчиком откроются и его накажут.

 Кроме того, он залил воду в машину для полировки риса, собираясь помыть ее, но вода так и осталась там, поскольку Окуниши увезли на допрос, и если она простоит так всю ночь, то заржавеет.

Обуреваемый этими мрачными мыслями, около пяти вечера Окуниши, наконец, начал говорить. Он надеялся, что тогда его отпустят домой.

После целого дня в полицейском участке и бесконечных вопросов его сознание было затуманенным, мысли - отрывочными. Когда в его рассказе появлялись паузы, детектив Цзучжи диктовал ему, что писать, чтобы заполнить их.

Вот такие показания появились в результате:
"Муж Юкико умер прошлым летом. Она осталась одна с двумя детьми. Я хотел помочь ей, поэтому делился с ней работой. Вскоре мы сблизились. Затем, в прошлом октябре, ночью осеннего фестиваля, мы пошли с ней на прогулку. Моя жена увидела нас, и заревновала. После этого мы начали ссориться. Шизуко сказала, что оставит меня и уйдёт к своим родителям. Я пытался сказать ей, что между Юкико и мной ничего нет, но она не слушала. В какой-то момент я сорвался и закричал "Прекрасно! Если хочешь уйти - уходи!"
Тогда она посмотрела на меня и сказала "Я позабочусь о том, чтобы ты никогда не увидел ее снова, потом я умру. Никого не останется - только ты и дети". Потом я сказал нечто, чего не стоило бы говорить, - "Ну, коробка с ядом на полке...."

Было около 11 вечера, когда Окуниши закончил. Он все еще надеялся, что его, наконец, отпустят домой.
Но детектив Цзужчи снова огорошил его:

- Послушай-ка, если Шизуко сделала это, вряд ли тебя можно считать невиновным. Она сделала это, потому что ты изменял. Тебе нужно взять на себя ответственность за то, что ты натворил.
 
Окуниши верил всему, что ему говорили полицейские.
 Может быть, если бы он не изменял жене, трагедии бы не произошло?

Детектив Цзужчи вышел из комнаты, и Окуниши остался наедине с сержантом Ямакавой, который казался более человечным, чем Цзучжи.

Мысли Окуниши крутились вокруг машины для полировки риса и электрического счетчика. Он чистосердечно признался Ямакаве, почему непременно хочет попасть домой, и услышал в ответ:

- Мы не можем отпустить тебя. Мы в силах арестовать тебя, если не за это, так за кражу электричества.

- Что ты имеешь в виду? - растерянно спросил Окуниши.

- Ладно тебе, ты знаешь, что имеется в виду. Всё может пойти так, как ты хочешь, если будешь с нами кооперироваться. Всё, что ты должен сделать - это рассказать нам то, что мы хотим знать, - ответил Ямакава, и вышел из комнаты.

Окуниши остался наедине с собой.
"Я осознал, что есть два пути, по которым всё может пойти. Либо меня бы арестовали за кражу электричества, либо я даю им показания, которые они хотят услышать" (из письма Окуниши его адвокату)

Обдумывая, какие варианты у него есть, Окуниши решил, что даже если он соврет полиции о том, что это он совершил отравление, его соседи и жители деревни рано или поздно дадут свидетельства, которые опровергнут его виновность, и всё образуется. Кто-то ведь должен был что-то видеть или знать относительно того, кто на самом деле совершил преступление.


Вскоре Цзучжи и Ямакава вернулись:
- Ну что, ты готов рассказать правду?
- Да.
-Итак, это ты сделал?
- Да, это был я.

Таким образом, результатом изнурительного и очень продолжительного допроса стало признание Окуниши в преступлении.

В соответствии с этим признанием, сделанным 3 апреля 1961 года, он подмешал пестицид "Никкарин Т" (на 35 % состоит из тетраэтила пирофосфата и 15 % гексаэтила тетрафосфата) в вино, чтобы положить конец запутанным отношениям с женой и любовницей.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Окуниши

Но как только ему официально предъявили обвинение, он отказался от своего признания.

Полиция решила поглубже проанализировать, кто контактировал с вином, и снова начала опрашивать жителей Казу, которые надеялись, что преступник будет найден как можно скорее. Возможно, то, что Окуниши уже был заключен под стражу, подтолкнуло их к вере в его виновность,  и их показания, а также хронология покупки и перемещений вина начали меняться. Вся деревня словно обратилась против него.

Один из свидетелей показал, что вино было доставлено в 3 часа, и уже в 3.10 Окуниши забрал его, а это уже означало, что у него было как минимум 2 часа, чтобы отравить напиток. Это противоречило показаниям самого Окуниши и первоначальным заявлениям свидетелей. Слухи и пересуды о нем поползли по деревне, и полиция была почти уверена, что преступник найден. Медиа, не имея на то никаких доказательств, также выпускали кричащие заголовки "Преступник в деревне!" "Убийца - местный житель!" И т.п.
24 апреля 1961 года Окуниши было официально предъявлено обвинение в убийствах.


Суд над Масару Окуниши начался в 1964 году и широко освещался в медиа.
Обвинение сосредоточилось на том, что из- за любовного треугольника у него был мотив совершить преступление, к тому же у них было подписанное им признание.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

Ключевой уликой в расследовании стала найденная на месте собрания винная пробка, на которой, согласно мнению полицейских, были отпечатки зубов Окуниши.

По версии обвинения, преступление выглядело следующим образом.

"Обвиняемый, придя в смятение по поводу того, что делать с любовным треугольником с X (его женой) и Y, взлелеял идею о том, что все будет прекрасно, если он положит конец этим отношениям путём убийства X и Y.

[Сестрица]

Ночью 26 марта 1961 года он узнал от X, что группа Лучшей Жизни, которая оперировала в районе Казу, город Набари, префектуре Миэ, где они жили, и Ямазое- мура, Ямабе- гун, Префектура Нара, собирается провести свое ежегодное собрание 28 марта 1961 года, и ему пришла идея использовать эту возможность: посетить вечеринку, и напоить женщин вином, в которое он положит Никкарин Т, органофосфорный тепп пестицид, который он купил до этого.
27 марта, ночью, он наполнил бамбуковый цилиндр с узлами, который сам изготовил, Никкарином Т, и покрыл цилиндр газетой.
28 марта, около 5.20 вечера, обвиняемый остановился у дома А, лидера группы, с бамбуковым цилиндром, спрятанным в кармане его куртки.
Здесь он нашёл на ступеньке во входном зале 1.8 литровую бутыль вина, и две бутылки саке, которые были приготовлены в качестве напитков, которые будут подаваться тем вечером.
....Отнес все три бутылки в место собрания... и поставил их на деревянную доску напротив раковины в комнате, где был установлен очаг ирори.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Японский традиционный очаг - ирори

Вскоре после этого, женщина - член собрания, вошла в комнату, и затем пошла назад в дом А за тряпкой для протирания.
Воспользовавшись преимуществом момента, когда в зале собрания не было никого, кроме него, обвиняемый, полностью понимая, что женщины, включая X и Y, будут пить вино, и могут умереть, возле деревянной доски, тайно развернул вино, удалил ребристую крышку при помощи металлических щипцов, зубами вытащил пробку, зафиксированную под крышкой, вылил 4-5 кубических сантиметров Никкарина Т в бутылку из своего бамбукового цилиндра, и затем зафиксировал пробку, как было раньше, завернул бутылку, и поставил ее в исходную позицию.
Около 8 вечера обвиняемый налил отравленное таким образом вино в 20 чашек,  чтобы женщины выпили его.
Сделав так, обвиняемый убил пятерых, включая X и Y, 12 пострадали от отравления органофосфатом, и 3, кто не пил вина, не понесли вреда".
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]

Обвиняемый же утверждал, что при помощи давления его принудили признаться в том, чего он не совершал.
Так или иначе, Окуниши был последним человеком, кто имел контакт с вином прежде, чем его начали пить, и следы его зубов найдены на пробке.

Защита заявила, что обвинение не располагает материальными уликами, или свидетелями, с помощью которых можно было бы показать причастность Окуниши к преступлению, и проведённая экспертиза следов на пробке не достаточно хороша, чтобы с абсолютной уверенностью связать его с преступлением.

Районный суд Цу  оправдал Масару Окуниши. В решении суда было указано, что с равной долей вероятности вино могло быть отравлено до Окуниши, пока оно находилось в доме председателя.

[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Заседание первого суда

Касательно повреждений на пробке, результаты четырёх последовательных экспертиз не совпадали, и в итоге было вынесено заключение, что "Непросто идентифицировать человека при помощи этих следов", "Неизвестно, было ли это оставлено зубами обвиняемого".

Кроме того, судья, после опросов соседей и родных Окуниши, сомневался в мотиве, предоставленном обвинением,  и считал, что Окуниши вовсе не был настолько загнан в угол, чтобы убивать жену и любовницу.

Также были подняты множественные вопросы относительно признательных показаний, данных Окуниши на начальной стадии расследования, в частности, были отмечены неестественность его приготовлений к преступлению, и изменения показаний обвиняемого и свидетелей.

Так, судья отметил, что показания свидетелей резко изменились с нейтральной оценки до уверенности, что никто, кроме Окуниши не мог отравить вино.

"Это продукт чрезвычайных усилий со стороны прокуратуры, и это легко понять, если читать все соответствующие протоколы",- подытожил судья.

Удивительно для страны с 99 % - ой  долей обвинительных приговоров, но 23 декабря 1964 года Масару Окуниши вышел из зала суда свободным человеком.

Однако прокуратура обжаловала решение местного суда в Высшем суде Нагои.

10 сентября 1969 года Высший суд заключил, что в день трагедии в Казу у Окуниши было достаточно шансов, чтобы отравить вино, и более того, он и есть единственный, кто мог это сделать.

Базируясь на экспертизе Тоеджи Мацукуры, профессора медицины из университета Осаки, суд постановил, что повреждения на пробке соответствует профилю зубов Окуниши.

По поводу резко изменившихся показаний всех свидетелей суд отметил, что первичные показания были результатом искаженного запоминания, а последующие  заслуживают доверия.

Суд Нагои отменил решение местного суда, и Масару Окуниши был признан виновным в отравлении вина и приговорён к смертной казни.

Окуниши обжаловал приговор,
Однако в 1972 Верховный суд отказал ему в апелляции, и подтвердил, что приговор справедлив, и должен быть приведён в действие.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Реакция родителей Окуниши на подтверждение приговора в 1972 году

После подтверждения приговора Окуниши начал подавать петиции с просьбой о пересмотре дела.

Четыре петиции ( в 1973, 1974, и две в 1976) были отклонены Высшим Судом Нагои, поскольку к ним не было приложено никаких новых улик, необходимых для пересмотра дела.
 
Затем Японская Федерация Ассоциаций Адвокатов решила поддержать Окуниши и прикрепила к нему адвоката.

В 1977 году была подана пятая просьба на пересмотр дела.

 Сторона защиты указала на то, что экспертиза профиля зубов была сделана путём попытки воспроизведения углубления на оригинальной пробке при  кусании Окуниши новой пробки, и соотнесена с пробкой, найденной на месте преступления.

Также адвокат указал, что трехмерная экспертиза следов на обеих пробках выявляет, что трёхмерные следы в обоих случаях совершенно разные. Кроме того, он прикрепил новые свидетельства очевидцев, утверждающих, что Окуниши не оставался один даже на 10 минут в зале собрания.

Высший суд Нагои впервые с вынесения смертного приговора провел проверку на местности путём перекрёстного допроса ключевых свидетелей.

Однако 14 декабря 1988 года он отклонил прошение о пересмотре дела, заявив, что новые детали, хотя и ослабляют доказательную силу экспертизы Мацукуры, не отрицают того факта, что следы принадлежат зубам Окуниши. По поводу того, был ли или не был обвиняемый в одиночестве достаточное время,  чтобы иметь шанс совершить преступление, судья отверг все новые показания свидетелей, отметив, что не может доверять им, поскольку не понимает, почему они вспомнили нечто новое на стадии пересмотра дела.

Защита подала возражение, которое было отклонено в марте 1993 года. Также была отклонена апелляция в 1997 году.

30 января 1997 года защита подала шестое  прошение на пересмотр дела, использовав записную книгу полицейского, работавшего над отравлением в Набари, в качестве новой улики.

В соответствии с записями полицейского, достоверность новых показаний свидетеля, утверждавшего, что Окуниши был один в течении по крайней мере 10 минут,  была под вопросом, поскольку изначально тот же свидетель дал другие показания.

8 октября 1998 суд снова отклонил просьбу о пересмотре дела, заключив, что содержание записной книги написано заново и не вызывает доверия.
Затем прошения о пересмотре были снова отклонены в 1999 и 2002 годах.

[Сестрица]

10 апреля 2002 года адвокаты Окуниши подали на пересмотр дела в седьмой раз. Чтобы показать несостоятельность версии обвинения, они вооружились новыми доказательствами:

1) экспериментальное видео, показывающее,  что бутылка могла быть открыта без повреждения упаковочной бумаги, приклеенной к верхней ребристой крышке

2) экспертиза, показывающая, что сильные повреждения четырёх "ножек" на пробке, не могли появиться от человеческих зубов

3) экспертиза, показывающая, что пестицид, использованный для отравления, не мог быть Никкарином Т
 И другие доказательства .

Во время процесса, адвокаты принесли Никкарин Т, и пригласили экспертов, которые рассказали, что во время производства этого пестицида образуется побочный продукт, который присутствует в конечном Никкарине в качестве примеси. Однако анализ вина с места преступления не выявил в нем такой примеси.

С другой стороны, когда был проведён контрольный эксперимент, и Никкарин смешали с новым вином, было обнаружено небольшое количество примесей.

По мнению защиты, это подтверждало, что для преступления был использован другой тепп агент, а не Никкарин, который, соотвественно своему признанию, подсыпал Окуниши.

5 апреля 2005 года Высший СУД Нагои, учитывая новые предоставленные доказательства, вынес решение о пересмотре дела Окуниши и отсрочке приговора.

В ответ другое подразделение суда Нагои во главе с другим судьёй 26 декабря 2006 года отменило решение о пересмотре дела, и отклонило запрос о пересмотре.

По поводу возможности открыть бутылку без повреждения упаковочной бумаги, было отмечено, что "как бы осторожен и точен ни был преступник, вряд ли он мог бы легко придумать такой метод", по поводу примесей в никкарине было решено, что экспертиза 60х не могла определить их.
 
Касательно просьбы о пересмотре дела, судья подчеркнул, что имеется признание обвиняемого, и сказал, "Это серьёзный случай убийства, за которое полагается смертельный приговор, и едва ли он бы дал признательные показания так просто".

5 апреля 2010 года Верховный Суд постановил, что во время вынесения предыдущего решения суд не провел научную проверку касательно примесей, дело было возвращено в Высший суд Нагои с пометкой, что судебное заседание с токсикологической экспертизой должно состояться.

Таким образом, используя производственные методы и технологию 60х годов, был произведён Никкарин Т, и была проведена попытка экспертизы с применением бумажного хроматографа, подобного тому, какие использовали во время совершения преступления. Однако примеси не были обнаружены. Соотвественно, суд постановил, что не найдено никаких существенных доказательств тому, что использовался не Никкарин Т, и что нет оснований для пересмотра дела, а изначальное признание Окуниши достоверно.

В 2013 апелляция была снова  отклонена.

Между тем, уже с 2012 года состояние Окуниши ухудшалось, и после седьмого отказа в пересмотре дела, стало совсем критическим. У него держалась высокая температура, и была диагностирована пневмония.

 Некоторое время его лечили в больнице, а затем перевезли из тюрьмы Нагои в медицинскую тюрьму недалеко от Токио.

В ноябре 2013 его адвокаты подали прошение о пересмотре дела в восьмой раз. В мае 2014 Высший суд Нагои отклонил просьбу, основываясь на том, что не было предоставлено новых доказательств.

В мае 2015 года команда защиты подала прошение о пересмотре дела в девятый раз, прикрепив новые токсикологические тесты.

Здоровье Окуниши уже было очень слабым, и он буквально еле-еле подписал прошения о восьмом и девятом пересмотре дела.

4 октября 2015 года он умер в возрасте 89 лет, из которых более четырёх десятков лет он провел в камере смертников.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Гроб Окуниши

Со смертью заявителя, вопрос о девятом пересмотре дела оказался закрыт сам собой, однако в ноябре 2015 сестра Окуниши, тоже находящаяся в преклонном возрасте, подала прошение на пересмотр его дела в девятый раз. В 2017 ей было отказано, и она опротестовала это решение суда.
[ Гостям не разрешен просмотр вложений ]
Сестра Масару Окуниши

Случай Масару Окуниши до сих пор обсуждается в медиа и обществе, и многие считают, что он стал жертвой судебной ошибки. Токайское телевидение с самого начала следило за делом Окуниши и выпустило несколько документальных сюжетов, рассказывающих о нем. Написаны книги, студенты отделения права из университетов по сей день пишут курсовые по отравлению вина в Набари, выезжают на местность, берут интервью у оставшихся в живых местных жителей.

Только ответ на вопрос, кто же совершил преступление в марте 1961 года, так и не получен до сих пор.

[JonatanL]

Спасибо, отличная история, иллюстрирующая японскую судебную систему и полицию с не радужной стороны.

По поводу самого преступления. Зачем травить обеих женщин, да еще и ко всем односельчанкам впридачу, если проблемы и скандалы создавала жена? Жену отравить проще дома - можно даже самому принять небольшую дозу ради алиби, выставляя все как несчастный случай.
 Следы зубов на крышке должны сказать, что Окуниши открывал бутылку. Но кто еще открывал бутылку и почему других следов нет? Почему вино несли три человека? Председатель или велосипедист не могли его сами донести до места?

В общем, да, может быть это его жена решила совершить суицид и захватить с собой соперницу, может это вообще кто-то сводил счеты с третьей женщиной и смог добраться до бутыли незамеченным. Но Окуниши не похож на умственно отсталого, чтобы остаться наедине с бутылкой с чьего-либо ведома, да еще и отраву использовать из дома. Странно что не досмотрели другие дома - скорее всего подобный пестицид был у каждого.

[Сестрица]

Спасибо, отличная история, иллюстрирующая японскую судебную систему и полицию с не радужной стороны.

По поводу самого преступления. Зачем травить обеих женщин, да еще и ко всем односельчанкам впридачу, если проблемы и скандалы создавала жена? Жену отравить проще дома - можно даже самому принять небольшую дозу ради алиби, выставляя все как несчастный случай.
 Следы зубов на крышке должны сказать, что Окуниши открывал бутылку. Но кто еще открывал бутылку и почему других следов нет? Почему вино несли три человека? Председатель или велосипедист не могли его сами донести до места?

В общем, да, может быть это его жена решила совершить суицид и захватить с собой соперницу, может это вообще кто-то сводил счеты с третьей женщиной и смог добраться до бутыли незамеченным. Но Окуниши не похож на умственно отсталого, чтобы остаться наедине с бутылкой с чьего-либо ведома, да еще и отраву использовать из дома. Странно что не досмотрели другие дома - скорее всего подобный пестицид был у каждого.

На здоровье. Да, по идее, там все крестьяне, и всех должен был быть тот или иной пестицид дома.
А напоминает ведь чем-то историю с Масуми Хаяши? Маленькое село, где все друг друга знают, радостное событие, где присутствует вся деревня, отравленное блюдо/напиток, смерти людей, все село обращается против кого-то одного, фактически без улик его приговаривают к смертной казни... Причем, как я поняла, были в Японии и еще похожие случаи.
Признание обвиняемого и мотив в японском правосудии важнее улик, это я тоже заметила, точнее, признание как главная улика и идет...

Забыла упомянуть в очерке, что если следовать Конституции Японии, после первого суда Окуниши не могли судить опять, поскольку в Конституции есть такая глава, как человека, уже единожды оправданного судом, нельзя судить повторно за то же самое преступление.

[Мариничка]

Но Окуниши не похож на умственно отсталого, чтобы остаться наедине с бутылкой с чьего-либо ведома, да еще и отраву использовать из дома

Совершенно не похож на дебила. Разумеется, любой человек признается в групповом убийстве, чтобы избежать штрафа за кражу электричества.

[Сестрица]

Но Окуниши не похож на умственно отсталого, чтобы остаться наедине с бутылкой с чьего-либо ведома, да еще и отраву использовать из дома

Совершенно не похож на дебила. Разумеется, любой человек признается в групповом убийстве, чтобы избежать штрафа за кражу электричества.

Мне тоже показалось странным, что он так боялся наказания за кражу электричества, а ведь убийство преступление гораздо более серьезное

[Улитка]

Мне тоже показалось странным, что он так боялся наказания за кражу электричества, а ведь убийство преступление гораздо более серьезное

Неизвестно, какие методы, помимо психологического давления, предпринимала полиция. Спасибо автору за интересную историю. Попасть в жернова правосудия, увы, может человек в любой стране.

[Сестрица]

Мне тоже показалось странным, что он так боялся наказания за кражу электричества, а ведь убийство преступление гораздо более серьезное

Неизвестно, какие методы, помимо психологического давления, предпринимала полиция. Спасибо автору за интересную историю. Попасть в жернова правосудия, увы, может человек в любой стране.

Пожалуйста. Да, помимо запугивания и давления, возможно, делали что-то еще. Надо будет еще написать про другие японские преступления, почему-то нравятся мне они, пока читаешь статьи и документы, погружаешься в атмосферу японского общества.

[Robofat]

Спасибо, отличная история, иллюстрирующая японскую судебную систему и полицию с не радужной стороны.

Напомнило мне одного престарелого писателя, который тут табу ))). Он часто к месту и не к месту сравнивает современнуую правоохранительную систему РФ и Америки, скажем, 19 века в ключе мол смотрите а в США негров линчуют.