Когда я рос в Нью-Йорке, все знали о Китти Дженовезе. Все мы знали историю 28-летней менеджера бара, которую ограбили, изнасиловали и зарезали возле ее многоквартирного дома в Квинсе в 1964 году, когда 38 человек смотрели или слушали ее крики за пределами своих квартир, но ничего не сделали, чтобы остановить атака.
Это было больше, чем очередное убийство бульварных газет; это была сказка о морали — выставка А для аргумента о том, что города отчуждают и дегуманизируют, что не существует таких вещей, как район или община, что люди холодны, жестоки, эгоистичны, безразличны. Даже сегодня имя Китти Дженовезе по-прежнему упоминается не только в Нью-Йорке, но и во всем мире, когда люди не могут прийти друг другу на помощь во времена насилия и неприятностей.
Тридцать восемь свидетелей, сообщает New York Times, и никто ничего не предпринял в течение 35 минут, когда происходило нападение.Никто не вызвал полицию, пока она шла, хотя Дженовезе кричал: «Пожалуйста, помогите мне. Помогите, пожалуйста.» И почему бы нет? «Я не хотел вмешиваться», — сказал один сосед.
Это была ужасная история. Это тоже было неправильно.
На прошлой неделе об этом нам напомнил некролог 92-летней Софии Фаррар, которая жила напротив Дженовезе в 1964 году и бросилась к ней в тот день, взломав дверь в вестибюле позади здания. здание, в котором произошло ранение, несмотря на очевидную потенциальную опасность.Фаррар нашел Дженовезе в луже крови, крикнул соседу, чтобы тот вызвал полицию, и, баюкая истекающую кровью женщину, пока не приехала скорая помощь, прошептал: «Помощь уже в пути».
Так что насчет идеи, что никому нет дела и никто не пытается помочь? А как насчет 38 холодных, бескорыстных или напуганных людей, которые ничего не сделали?
Вернемся назад. Когда Дженовезе умер, это была New York Times, которая создала шокирующий рассказ о безразличии и апатии, с газетой на первой полосе через две недели после убийства, которое началось: «Более получаса 38 респектабельных и законопослушных граждан в Квинсе наблюдал, как убийца преследовал и ударил женщину в трех отдельных нападениях в Кью-Гарденс.История — и номер 38 — по всей видимости, возникла в результате разговора между комиссаром полиции Нью-Йорка и Эйбом Розенталем, тогдашним городским редактором газеты. Но число было существенно преувеличено и недостаточно проверено перед тем, как опубликовать его в газете.
Некоторые истории становятся частью духа времени, потому что они, кажется, заключают в себе некую неуловимую правду или рассказывают нам что-то фундаментальное о людях. Так было с историей Дженовезе.
В последующие годы психологи и другие специалисты писали об «эффекте Китти Дженовезе» и так называемом «эффекте стороннего наблюдателя», согласно которому, чем больше число сторонних наблюдателей, тем менее вероятно, что кто-то из них вмешается.В Нью-Йорке и других местах были приняты законы о добром самаритянине, чтобы побуждать людей помогать жертвам. Убийство привело к созданию системы 911, и фолк-певец Фил Окс написал песню, вдохновленную инцидентом. Имя Дженовезе упоминалось в Los Angeles Times более 100 раз. Профессор Фордхэмского университета назвал этот случай «наиболее цитируемым инцидентом в литературе по социальной психологии до нападений 11 сентября 2001 года».
Но, хотя история и укоренилась в общественном сознании, при ближайшем рассмотрении она развалилась.Книги и документальные фильмы начали подвергать сомнению, а затем заново сообщать факты. В 2016 году, более чем через 50 лет после того, как произошло нападение, к исходной статье в New York Times была добавлена примечание редактора, в котором говорилось: «Более поздние сообщения The Times и других авторов поставили под сомнение важные элементы этого сообщения».
В некрологе Фаррара, опубликованном на прошлой неделе в New York Times, Сэм Робертс написал: «Оглядываясь назад, можно сказать, что количество очевидцев преувеличено; никто не видел атаки полностью; некоторые, кто слышал это, думали, что это была пьяная драка или ссора любовников; и несколько человек заявили, что звонили в полицию.
На протяжении многих лет сама Китти Дженовезе превращалась в нечто большее, чем просто символ. Она работала менеджером в баре Ev’s 11th Hour на Ямайка-авеню в Холлисе, Квинс. Она часто бывала на сцене фолк-музыки в Гринвич-Виллидж — по понедельникам вечером она ходила в Фолк-Сити Герде в Гринвич-Виллидж со своей партнершей Мэри Энн Зелонко. Эти двое были любовниками, но в те негостеприимные времена, когда еще не было Стоунволла, они жили вместе в Кью-Гарденс как «соседи по комнате».
Уинстон Мозли, который сознался в убийстве после ареста через пять дней во время кражи со взломом, умер в тюрьме в возрасте 81 года в 2016 году.
София Фаррар умерла от пневмонии в своем доме в Нью-Джерси.
Даже все эти годы спустя читать о жестоком убийстве Китти Дженовезе, которая только начинала свою взрослую жизнь, чрезвычайно грустно.
Но вот, по крайней мере, одно маленькое утешение: огромное облегчение узнать, что этот классический рассказ о человеческих неудачах на самом деле был преувеличением. Даже если потребовались десятилетия, чтобы рассказать историю, хорошо знать, что реальность была более тонкой, чем городская легенда.
Конечно, некоторые соседи были напуганы, некоторые молчали, некоторые могли и должны были сделать больше. Но были и те, кто действовал как друзья, как соседи, как герои, даже рискуя собой.
Покойся с миром, София Фаррар.
Тема: Дело Китти Дженовезе (Прочитано 3470 раз)