Мне кажется, версия с самоубийством все-таки верна. Уж очень неправдоподобно выглядят эти "нападения", которых никто не видел, и улик от них не осталось, и снятие охраны.
У женщины, несомненно, отъехал крышняк, скорее всего, именно на почве постоянных попыток втиснуться в навязанный семьей образ идеальной добропорядочной дамы замужем и с детьми. То, что она аж в 36 лет не смогла дать отпор отцу и рассталась с возлюбленной, говорит о том, что запрессована семьей она была наглухо. Возможно, искренне считала себя неправильной и пыталась исправиться, зажить правильной жизнью. Все это психическому здоровью отнюдь не способствует.
Ее разговоры желании детей - скорее всего тоже результат семейного давления и внушения. Если б действительно хотела - да она могла б их два десятка успеть нарожать, к сорока-то годам. Ориентация тут совершенно не помеха: есть и искусственное оплодотворение, и, в конце концов, домашние рецепты.
Так что дети ей, скорее всего, были нафиг не нужны. Завели, потому что положено. Может, она искренне верила, что полюбит их и будет счастлива. Однако это даже с родными детьми далеко не всегда работает: сколько угодно матерей, которые не любят своих родных детей, в том числе желанных. Потому что мечта - это одно, а живой ребенок - совершенно другое. Так что детей она могла не только не любить: она их могла ненавидеть и грохнуть как один из важнейших факторов, делавших ее жизнь невыносимой. Ведь ей еще и приходилось изображать любовь к ним, причем, скорее всего, не только на публику, но и перед самими детьми. В итоге психика просто не выдержала этого круглосуточного театра.
Думаю, выдумки о нападениях - это действительно попытки привлечь внимание к тому, что ей невыносимо плохо, своеобразный крик о помощи. Попросить помощи иначе она не могла: психологические барьеры, поставленные родителями, и постоянная игра на публику уже изломали психику окончательно, так что даже попытки освободиться от непрерывного спектакля, которым была ее жизнь, тоже приняли форму спектакля. Тем не менее характерно, что она мотивирует нападения местью своему отцу, таким образом указывая на него как на главного виновника своих несчастий.
Вряд ли вмешательство отца в ее жизнь ограничилось единственным эпизодом разлучения с подругой: скорее всего, Жан-Мари находилась под непрерывным прессингом с раннего детства. И насколько именно там все было плохо как раз отлично показывает эпизод с разлучением: даже в 36 лет отец считал дочь своей собственностью.
Характерно, что крышняк активно поехал именно после смерти отца: видимо, при его жизни давление отцовской воли было настолько сильно, что психика женщины не позволяла даже таких искореженных попыток протеста.
Жуткая история, конечно, наглядно демонстрирующая, какой ад может твориться за самыми радужными семейными фасадами.
Муж, мне кажется, ни при чем и он, возможно, как раз сочувствовал жене и о чем-то догадывался, хотя и не осознавал всего ужаса ее существования.